Перехватывают самолеты. Анатомия перехвата

МОСКВА, 28 ноя — РИА Новости, Андрей Коц. Пилоты дежурной истребительной авиации российской ПВО в последние месяцы буквально живут в небе. Самолеты НАТО появляются у рубежей страны все чаще и чаще: более десяти раз в неделю, по данным Минобороны. При этом авиация "западных партнеров" ведет себя все наглее и напористее. Однако серьезных инцидентов пока удается избежать, во многом благодаря профессионализму и хладнокровию российских летчиков-истребителей. О том, что собой представляет воздушный перехват по всем правилам авиационной тактики, — в материале РИА Новости.

Информационное противоборство между крупными государствами часто может выставить рутинную, в общем-то, ситуацию в невыгодном для одной из сторон свете. Во вторник телеканал CNN со ссылкой на источники в Пентагоне сообщил, что патрульного противолодочного самолета P-8A Poseidon ВВС США. Экипаж истребителя якобы без видимых причин "подрезал" американца над нейтральными водами Черного моря — резким маневром справа-налево пересек курс "Посейдона". При этом Р-8А основательно "взболтало" реактивными струями мощных движков Су-30, после чего сугубо "мирный" борт предпочел не связываться с "забиякой" и убрался восвояси.

Как неоднократно утверждали военные специалисты и гражданские аналитики, главная цель разведвылетов авиации НАТО вблизи российских границ — проверка сил ПВО на прочность. Насколько быстро они реагируют, где располагаются, какими комплексами представлены. ВКС реагируют на каждый подобный "визит" максимально оперативно. Во-первых, другим странам совсем необязательно владеть такой важной информацией. Во-вторых, дать отпор военному самолету, демонстративно идущему к границе суверенного государства, — дело престижа и принципа. В-третьих, неизвестно, какой приказ получил пилот потенциального нарушителя. А значит, его перехват — вопрос национальной безопасности. Как правило, каждая воздушная операция проводится по четкому сценарию.

"Первым делом воздушное судно необходимо взять на сопровождение, — рассказал РИА Новости генерал-майор, заслуженный военный летчик России Владимир Попов. — Дежурный истребитель сближается с целью и идет с ней параллельным курсом. Главная задача на этом этапе — идентифицировать самолет-нарушитель. Далее перехватчик передает "земле" первичную информацию: тип воздушного судна, национальная принадлежность, бортовой номер. Сразу после этого пилот истребителя начинает активно привлекать к себе внимание подозрительного борта — необходимо показать, что он под наблюдением. Летчик, продолжая двигаться параллельным курсом, делает быстрый крен влево-вправо — "машет крыльями". С одной стороны, сообщает: "Обратите внимание, я тут!" С другой — недвусмысленно демонстрирует ракеты "воздух-воздух", закрепленные на подвесках под крыльями".

Если нарушитель никак не реагирует, истребитель, выдерживая прежний курс, увеличивает скорость и выходит чуть вперед, чтобы гарантированно оказаться в зоне видимости экипажа своего "визави". Когда летчик убеждается, что его наблюдают, то поворотом ручки управления делает деликатный "кивок" в сторону от государственной границы, намекая, что залетному гостю пора бы и честь знать. Если нарушитель не реагирует, летчик повторяет все элементы в той же последовательности, но со стороны другого борта подозрительного воздушного судна. Согласно правилам авиационного этикета, эти действия — предельно корректные, "джентльменские" сигналы.

"В большинстве случаев у наших летчиков нет связи с натовскими самолетами, — подчеркнул Попов. — Мы не можем разговаривать с пилотом-нарушителем, потому что обычно не знаем его радиочастоты. Но если знаем, то, конечно, непрерывно "бомбардируем" эфир сообщениями о недопустимости его поведения и настоятельно рекомендуем ему сменить курс. В Сирии, кстати, российская и американская авиация худо-бедно координируют свои действия и имеют общий канал связи. Это позволяет избежать потенциальных воздушных происшествий. Но такое сотрудничество сегодня — большая редкость".

Наглость или поломка

За последние три-четыре года ситуация в небе стала более напряженной. По инициативе НАТО были свернуты многие программы по взаимодействию российской и западной военной авиации. Если раньше представители североатлантического альянса предупреждали Минобороны о планируемых полетах в сопредельных с Россией странах (например, в Прибалтике), то теперь предпочитают о них молчать. Более того, натовцы значительно увеличили количество приграничных воздушных операций.

"Мы не знаем заранее, кто, что и зачем "вынюхивает" у наших границ, — считает генерал-майор. — Может, борт мимо летит, может, у него поломка. А возможно, он специально вынуждает нас реагировать, чтобы потом западные политики в очередной раз заявили, что "русский медведь" не умеет вести себя в воздухе. Кстати, если взять на веру американскую версию субботних событий, то "грубил" как раз их "Посейдон". Если наш Су-30 действительно "подрезал" Р-8А и потрепал его своими реактивными струями, значит, все предыдущие "джентльменские" сигналы "противолодочник" нагло проигнорировал. И пилоту истребителя пришлось обратить на себя внимание "Посейдона" более агрессивным способом. Могу допустить, что американский борт шел с небольшим углом в сторону нашей границы, поэтому российский летчик мог решиться на подобный маневр".

Если нарушитель не робкого десятка и турбулентностью его не испугать, перехватчик "подрезает" его еще раз. Параллельно он может запросить помощь другой машины. Далее два истребителя берут самолет-разведчик в "клещи" и сопровождают его с двух сторон. Если нарушитель даже под таким конвоем все-таки пересекает границу, перехватчики аккуратными, но недвусмысленными маневрами начинают принуждать его к посадке на российский аэродром. Второй вариант развития событий — пилот истребителя может показать "желтую карточку" и открыть огонь вдоль курса полета нарушителя из пушки, а также боевой или сигнальной ракетой. Это и явная угроза, и последняя попытка привлечь к себе внимание: "Куда вы двигаетесь?! Немедленно поворачивайте!" По словам Владимира Попова, подобные ситуации в 50-х годах прошлого века на границах СССР возникали регулярно.

"Хочу подчеркнуть, что сегодня такое развитие событий — большая редкость, — сообщил генерал-лейтенант. — Пилоты большинства стран летают вежливо и границу все-таки не пересекают. Провоцируют, да. Но знают, когда нужно остановиться. Еще один момент: очень важно понимать, что даже у военного самолета может возникнуть отказ радиооборудования, навигационных систем. И он терпит бедствие, но не способен подать сигнал. В этом случае мы вежливо "сажаем" его у нас, а впоследствии отпускаем восвояси".

Виктор Попов напомнил, как в подобной ситуации оказался российский самолет. Пятнадцатого сентября 2005 года группа истребителей Су-27 выполняла перелет с аэродрома Сиверский Ленобласти на одну из авиабаз под Калининградом. Уже на маршруте пилот одной из машин майор Валерий Троянов доложил о потере ориентировки. Исчерпав запас горючего, летчик катапультировался. Выяснилось, что он по ошибке оказался на территории Литвы. Истребитель упал в 55 километрах от Каунаса. В ходе расследования выяснилось, что причинами аварии стали ошибки пилотирования, а также отказ навигационной системы.

Летчик, к счастью, остался жив. Громкого международного скандала удалось избежать — специалистам было очевидно, что самолет пересек границу непреднамеренно. Однако этот инцидент спровоцировал в Литве скандал, когда выяснилось, что "вторжение" российской "сушки" осталось незамеченным для национальной ПВО.

Последний аргумент

Тем не менее нельзя забывать, что приграничные инциденты в воздухе могут закончиться гораздо более трагично.

"Открывать огонь на поражение пилот истребителя имеет только в том случае, если иностранный самолет нарушил воздушное пространство, никак не отреагировал на предыдущие сигналы и отказывается следовать за конвоем, — поясняет Владимир Попов. — Летчик запрашивает "землю" и, если получает соответствующий приказ, сбивает цель. Самый яркий пример: 28 ноября 1973 года разведчик ВВС Ирана RF-4C, пилотируемый иранским и американским летчиками, из Турции вторгся в воздушное пространство СССР через Армению и Грузию. В районе Грузии на перехват вылетел наш истребитель МиГ-21СМ под управлением капитана Геннадия Елисеева. У него было две ракеты. Одну он пустил вдоль курса полета самолета противника как предупреждение. Тот не отвернул. Елисеев ударил второй ракетой на поражение, но она потеряла цель в облаках. А пушку заклинило.

С земли поступил приказ остановить неприятеля любой ценой. Было неизвестно, какое оборудование и вооружение нес самолет-нарушитель и какова была его цель. И Елисеев решился на последний аргумент. Он взял противника на таран, ударив его самолет снизу. Советский капитан погиб, а экипаж RF-4C катапультировался и был взят в плен на земле. Позже их обменяли на наших разведчиков. Этот случай — первый в истории авиации воздушный таран на сверхзвуковом самолете. Западным пилотам, рыскающим вдоль российских границ сегодня, следовало бы почаще о нем вспоминать".

В последнее время сообщения о воздушных перехватах нашими истребителями самолетов США поступают столь же регулярно, как и информация о подготовке парада Победы.

14 апреля Су-27 перехватил американский разведчик RC-135 в небе над Балтийским морем. Американским генералам этот маневр не понравился. Они заявили, что российский пилот действовал неправильно, угрожая безопасности своего американского коллеги. Тот испугался и изменил курс.

21 апреля МиГ-31 перехватил в районе Камчатки американский противолодочный самолет Р-8. При этом американские генералы выразили удовлетворение действиями российского пилота, заявив, что все было сделано грамотно.

Комментировали эти два события разные генералы, поскольку в обоих случаях российские пилоты приблизились к перехватываемым целям на одно и то же расстояние в 15 метров.

Такого рода инциденты участились в связи с обострением отношений между Россий и США. При этом Запад традиционно обвиняет в опасных маневрах российскую сторону. То есть все переворачивает с ног на голову. Поскольку в действительности перехваты являются ответной реакцией на недружественные действия натовской авиации, интенсифицировавшей разведывательные полеты у российской границы. И если бы они не встречали отпора, то самолеты-разведчики внедрялись бы в наше воздушное пространство.

При этом маневр, который Пентагон называет «опасным», является не только эффективным, но и единственным средством заставить потенциального нарушителя границ резко изменить курс. Чем меньше дистанция сближения, тем большие эмоции испытывают американские пилоты, в этом веке не сталкивавшиеся со столь непочтительным к себе отношением. Так, в середине 2014 года над тем же самым Балтийским морем пилот Су-27 подлетел к RC-135, довольно неуклюжему самолету, на расстояние около восьми метров. Американец был настолько потрясен, что с перепугу вторгся в воздушное пространство Швеции. Шведы проявили к нему значительно большее дружелюбие.

Что такое перехват воздушного судна

Если быть точными в терминологическом отношении, то все, о чем было сказано выше, это никакой не перехват. А демонстрация намерений и возможностей. Перехват — это мероприятие сил ПВО, которое предназначено для уничтожения цели либо для вывода ее из строя или принудительного приземления. В нем используются наземные службы (РЛС и командные пункты наведения на цель), зенитные ракетные и артиллерийские комплексы, а также истребительная авиация. Причем авиация специализированная — перехватчики, к которым относятся самолеты МиГ-31 и Су-27.

Последовательность действий такова. Наземные радары обнаруживают цель. Вычисляется ее координаты, расстояние, скорость, направление движения. Определяется траектория движения. И подается команда на запуск зенитной ракеты. Либо поднимается в воздух перехватчик, которому выдается полетное задание — скорость и направление полета. Что называется наведением перехватчика на цель. Следуя командам с земли, перехватчик в какой-то точке своей траектории приближается к цели на расстояние атаки. Причем он находится в положении, удобном для атаки. И либо обстреливает цель из пушки, либо поражает ракетой.

Если речь идет о принудительной посадке, то атакующий истребитель для демонстрации серьезности своих намерений делает предупредительные выстрелы из пушки. Предупредительный ракетный обстрел невозможен, поскольку ракета имеет систему самонаведения на цель.

К истребителю-перехватчику предъявляются более высокие требования, чем к самолетам, предназначенным для завоевания господства в воздухе, — по скорости и по высотности. Потому что бороться приходится с разведчиками, которые, как правило, тоже скоростные и высотные (RC-135, о котором шла речь выше, к таковым не относится).

До сих пор эксплуатирующийся в странах третьего мира, включая Украину, советский перехватчик МиГ-25 имеет максимальную скорость 3000 км/ч и потолок 27000 м. У нас он эксплуатировался с 1970 года до 2012 года. Был вооружен четырьмя управляемыми ракетами.

Су-27 при более скромных скоростных и высотных показателях (2500 км/ч и 18500 м) имеет более серьезное вооружение. Во-первых, это пушка, которой не было у МиГ-25. Во-вторых, целых 10 узлов подвески, поскольку самолет относится к классу тяжелых истребителей.

И, наконец, без сомнения, лучший в мире перехватчик МиГ-31, который сейчас модифицирован до версии МиГ-31БМ. Несмотря на то, что эксплуатируется с 1981 года, оснащение новой РЛС и системой управления вооружением привели машину к поколению 4++. У самолета появилась пушка. Оснащается 8-ю ракетами малой, средней и большой дальности (до 300 км) в различных комбинациях. МиГ-31БМ способен поражать не только любой самолет, но и крылатые ракеты. Максимальная скорость — 3000 км, динамический потолок — 29000 м, практический — 20600 м.

Противники

В середине 50-х годов в небе «блистал» Boeing RB-47 Stratojet, переоборудованный из основного реактивного бомбардировщика США. Он имел дозвуковую скорость и потолок в 13 тыс. метров, но брал своей мощью. Отстреливался из двух пушек и имел большую живучесть. За счет большой грузоподъемности (до 11 тонн) был загружен большим объемом шпионской аппаратуры, которую обслуживали три офицера. В 1954 году шесть советских МиГ-17 не смогли ничего сделать с «американцем» в районе Кольского полуострова. В том же году еще три вторжения в советские пределы прошли безнаказанно. Однако затем, начиная с 1955 года, ВВС США прощались с очередным сбитым разведчиком чуть ли ни ежегодно.

Наиболее впечатляющим стал перехват, который осуществил летом 1960 года над Кольским полуостровом капитан Василий Амвросиевич Поляков на МиГ-19.

После того, как Поляков передал на КП, что визуально определил тип самолета и его принадлежность, поступил приказ посадить нарушителя. Пилот RB-47 Уильям Палм не подчинился сигналу: «Внимание! Следуй за мной».

После чего с земли поступила команда на уничтожение цели. Поскольку Поляков находился на расстоянии 30 метров от «американца», то воспользоваться неуправляемыми ракетами было невозможно. И тогда он дал очередь из 30-мм пушки, израсходовав 111 снарядов.

У разведчика начался пожар двух двигателей. Самолет потерял управление и стал терять высоту. Экипаж, состоявший из троих человек, покинул самолет и воспользовался надувными плотами. Командир умер в воде от переохлаждения. Двоих подобрал рыболовный траулер «Тобольск». Трое операторов разведаппаратуры по неизвестным причинам самолет не покинули, и вмести с ним ушли на дно.

Появившийся в 1956 году разведчик Lockheed U-2 до сих пор обладает самым высоким в мире аэродинамическим качеством (отношение подъемной силы к лобовому сопротивлению) среди серийных самолетов. По сути, это планер с реактивным двигателем. Он способен парить на высоте, превышающей 20 км, длительное время, периодически отключая двигатель. Целых 4 года он был недосягаем для советской истребительной авиации — ни один самолет не мог добраться на такую высоту. За 4 года U-2 совершил 24 полета над территорией СССР. Он засек расположение космодрома Байконур и ряда других стратегических объектов.

Однако 1 мая 1960 года был сбит ракетой только что появившейся на вооружении ПВО Советского Союза ЗРС-75. С этого момента безнаказанность U-2 канула в прошлое. Именно эти ракеты сбивали его и в Китае, и на Кубе, и во Вьетнаме. В нашем небе пилоты этого прекрасного самолета судьбу больше не испытывали.

Неоднократно модернизированный U-2 до сих пор находится в строю. Но полеты на нем летчиками воспринимаются уже не как сильно полезные с разведывательными целями, а как некое чистое искусство, как поэзия неба.

Легендарный Lockheed SR-71 Blackbird («Черный дрозд»), эксплуатировавшийся до 1998 года, был способен разгоняться до 3,3 М и подниматься на высоту 25600 метров. За счет резких маневров мог уходить от ракеты. При его создании были использованы стелс-технологии. Однако они оказались неэффективны. При высоких скоростях корпус изрядно разогревался и сильно фонил в инфракрасном диапазоне. Еще большую заметность давал реактивный выхлоп.

Довольно долго он совершенно спокойно «навещал» Камчатку, собирая развединформацию. Правда, границу при этом не пересекал. Но после появления в составе сил ПВО МиГ-31 спокойная жизнь для американских пилотов прекратилась. Хоть, разумеется, и смертельной опасности не появилось. Несколько раз пилоты МиГов в нейтральный зоне встречали «Черного дрозда». То есть ждали, когда он перегонит перехватчик на своей страшной скорости. После чего ловили «американца» в прицел, «ощупывая» лучом системы наведения. SR-71 ощутив «поджаривание», резко менял курс и уходил в сторону от Камчатки на окинавскую базу, не выполнив боевое задание.

«Пасся» разведчик и в районе Кольского полуострова. Здесь МиГи использовали ту же тактику условного перехвата. Но однажды, 27 мая 1987 года, SR-71 увлекся и оказался над нашей территорией. По тому же самому сценарию он был вытеснен в нейтральную зону.

В конце 80-х годов активность полетов «Черных дроздов» существенно снизилась. А затем и вовсе сошла на нет. Попытки США возобновить проект в 1993 году оказались безрезультатными. Официальная версия — слишком дорогая эксплуатация уникальных машин. Однако существует мнение, которое высказывалось не только в России, но и в США, что в определенной степени на отказ от использования SR-71 повлияли способные противостоять грозной машине перехватчики МиГ-31. А также принятие на вооружение новейших модификаций ЗРК С-300, способных с легкостью достать «Дрозда» в поднебесье, как бы стремительно он ни разгонялся.

Что же касается RC-135 и Р-8, которые были условно перехвачены в апреле, то для российских перехватчиков они не представляют ни малейшей проблемы. Первый создан в середине 60-х годов. Второй начал эксплуатироваться в 2013 году. Но, по сути, это пассажирские авиалайнеры, имеющие точно такие же летные характеристики. Первый набит шпионской аппаратурой. Второй патрулирует водное пространство в поисках подводных лодок. Вот только слишком близко к российским берегам ему приближаться не стоит.

За последнюю неделю российские истребители перехватили уже три иностранных самолета-разведчика, в частности, над Балтикой, где проходят учения НАТО. Военные эксперты рассказали «360», что такое перехват и для чего другие страны посылают воздушных шпионов к российским границам.

10 июня истребитель Су-27 перехватил два самолета ВВС США и Швеции у российской границы, над нейтральными водами Балтики. Об этом РИА «Новости» сообщили в департаменте информации и массовых коммуникаций Минобороны. Следуя международным правилам использования воздушного пространства, пилот сопроводил воздушные суда, не допустив нарушения ими российской границы.

«Экипаж российского истребителя приблизился на безопасное расстояние к воздушным объектам и идентифицировал их как самолеты-разведчики ВВС США RC-135 и ВВС Швеции „Гольфстрим“», - сообщили в ведомстве.

С 9 по 21 июня в Балтийском море проводятся учения НАТО Baltops-2019. В морских и воздушных маневрах участвуют 8,6 тысячи военнослужащих, а также 40 кораблей и подводных лодок из 18 стран альянса и государств-партнеров. Впервые за долгое время к учениям присоединились корабли воссозданного в 2018 году Второго флота США.

А 4 июня, приводит агентство сообщение пресс-службы Шестого флота США, истребитель истребитель Су-35 трижды перехватил разведывательный самолет P-8A Poseidon в международном воздушном пространстве над Средиземным морем. Второе сближение американское военное ведомство назвало «опасным». Российский самолет на высокой скорости пролетел прямо перед P-8A, что вызвало волну турбулентности.

«Мы ожидаем, что они (российская сторона - прим. ред.) будут вести себя в рамках международных стандартов, установленных для обеспечения безопасности и предотвращения инцидентов. <…> Небезопасные перехваты повышают риск просчетов и возможность столкновения в воздухе», - сказано в заявлении.

В 2018 году самолеты ВКС сопроводили более 980 тысяч летательных аппаратов, в том числе три тысячи боевых самолетов, из которых тысяча - разведчики.

Что такое перехват

Военный эксперт Алексей Леонков объяснил «360», что в России действует эшелонированная система ПВО. Если радиолокационные станции фиксируют приближение к границам летательных аппаратов с выключенными транспондерами, то в воздух поднимают истребители. Они приближаются к «гостям» и определяют, какое это судно - гражданское или военное.

«В это время станции радиотехнической разведки определяют, работает ли в это время оборудование их самолетов. Они видят летательные аппараты с невключенными транспондерами, которые пытаются провести радиолокационную разведку нашей территории», - добавил Леонков.

Затем российский истребитель сопровождает «гостя», специальными знаками и маневрами, показывая, что чужой самолет идет на нарушение границ, приближаясь к ним слишком близко. Выходит на общую связь, и, если летчик не реагирует на призывы покинуть воздушное пространство, пилоты Су демонстрируют вооружение - ракеты класса «воздух - воздух».

«Если экипаж разумный, то самолет удаляется ни с чем, без данных разведки. Если происходит дальнейшее нарушение, иностранные пилоты не реагируют на команды, идут прежним курсом вглубь территории страны, то начинаются маневрирование, предупредительный огонь по курсу самолета. Если самолет все равно не реагирует, то либо его принуждают к посадке, либо, если это невозможно, принимается решение сбить нарушителя воздушных границ», - рассказал эксперт.

Международное пространство

В международном воздушном пространстве или над нейтральными водами суда перехватывают самолеты-разведчики, способные при помощи станций бокового обзора заглянуть на 300-400 километров вглубь России и узнать как можно больше о противооборонных средствах и работе радиотехнических средств. Чтобы помешать сбору данных, в воздух и поднимают истребители, которые играют на нервах у иностранных пилотов и вынуждают прекратить разведку.

«Если бы такое совершали наши самолеты, американцы бы действовали так же. Они, например, сопровождают наши самолеты стратегической авиации на Дальнем Востоке. Или когда наши суда летят в Калининград», - добавил Леонков.

Во времена холодной войны, добавил собеседник, американцы часто «нарушали наш покой», высылая к границам не только самолеты-разведчики, но и стратегические бомбардировщики с ядерными боеголовками. В наши дни, отметил эксперт, событие стало не то чтобы рядовым, но регулярным. Особенно там, где проводятся военные действия или учения.

Политическая плоскость

Военный эксперт Сергей Хатылев пояснил, что правила полета в международном воздушном пространстве разъясняют, над какими водами и на какой высоте можно летать, на какое расстояние можно приближаться, какими знаками нужно пользоваться и так далее. Все эти правила прописаны в международных, государственных документах, а также документах Минобороны и военных ведомств. Российские летчики всегда неукоснительно выполняют эти требования.

«И все эти жалобы США и стран Европы, что наши летчики слишком близко пролетают, мешают выполнять задачи, - элементарное неуважение, хамство и недовольство. Раньше они летали и никто их так жестко не контролировал, а сейчас контролируют - и они идут на преднамеренные провокации», - заявил Хатылев.

В частности, 10 июня американские военные на два часа включили «глушилку» на летавшем над Балтикой самолете, пытаясь помешать работе средств связи в Калининграде. В том числе тех, что обеспечивают полеты авиации. Все случаи перехватов всегда расследуются как военными ведомствами стран, чьи суда участвовали в событии, так и международными организациями. А громкие заявления об «опасных» перехватах делают для нагнетания обстановки.

«В основном это делается в политической плоскости. Как правило, заявления не имеют отношения ни к военным, ни к использованию воздушного пространства. А просто амбиции: „Вы быстро летаете, вы близко летаете“», - заключил Хатылев.

МОСКВА, 28 ноя — РИА Новости, Андрей Коц. Пилоты дежурной истребительной авиации российской ПВО в последние месяцы буквально живут в небе. Самолеты НАТО появляются у рубежей страны все чаще и чаще: более десяти раз в неделю, по данным Минобороны. При этом авиация "западных партнеров" ведет себя все наглее и напористее. Однако серьезных инцидентов пока удается избежать, во многом благодаря профессионализму и хладнокровию российских летчиков-истребителей. О том, что собой представляет воздушный перехват по всем правилам авиационной тактики, — в материале РИА Новости.

Информационное противоборство между крупными государствами часто может выставить рутинную, в общем-то, ситуацию в невыгодном для одной из сторон свете. Во вторник телеканал CNN со ссылкой на источники в Пентагоне сообщил, что патрульного противолодочного самолета P-8A Poseidon ВВС США. Экипаж истребителя якобы без видимых причин "подрезал" американца над нейтральными водами Черного моря — резким маневром справа-налево пересек курс "Посейдона". При этом Р-8А основательно "взболтало" реактивными струями мощных движков Су-30, после чего сугубо "мирный" борт предпочел не связываться с "забиякой" и убрался восвояси.

Как неоднократно утверждали военные специалисты и гражданские аналитики, главная цель разведвылетов авиации НАТО вблизи российских границ — проверка сил ПВО на прочность. Насколько быстро они реагируют, где располагаются, какими комплексами представлены. ВКС реагируют на каждый подобный "визит" максимально оперативно. Во-первых, другим странам совсем необязательно владеть такой важной информацией. Во-вторых, дать отпор военному самолету, демонстративно идущему к границе суверенного государства, — дело престижа и принципа. В-третьих, неизвестно, какой приказ получил пилот потенциального нарушителя. А значит, его перехват — вопрос национальной безопасности. Как правило, каждая воздушная операция проводится по четкому сценарию.

"Первым делом воздушное судно необходимо взять на сопровождение, — рассказал РИА Новости генерал-майор, заслуженный военный летчик России Владимир Попов. — Дежурный истребитель сближается с целью и идет с ней параллельным курсом. Главная задача на этом этапе — идентифицировать самолет-нарушитель. Далее перехватчик передает "земле" первичную информацию: тип воздушного судна, национальная принадлежность, бортовой номер. Сразу после этого пилот истребителя начинает активно привлекать к себе внимание подозрительного борта — необходимо показать, что он под наблюдением. Летчик, продолжая двигаться параллельным курсом, делает быстрый крен влево-вправо — "машет крыльями". С одной стороны, сообщает: "Обратите внимание, я тут!" С другой — недвусмысленно демонстрирует ракеты "воздух-воздух", закрепленные на подвесках под крыльями".

Если нарушитель никак не реагирует, истребитель, выдерживая прежний курс, увеличивает скорость и выходит чуть вперед, чтобы гарантированно оказаться в зоне видимости экипажа своего "визави". Когда летчик убеждается, что его наблюдают, то поворотом ручки управления делает деликатный "кивок" в сторону от государственной границы, намекая, что залетному гостю пора бы и честь знать. Если нарушитель не реагирует, летчик повторяет все элементы в той же последовательности, но со стороны другого борта подозрительного воздушного судна. Согласно правилам авиационного этикета, эти действия — предельно корректные, "джентльменские" сигналы.

"В большинстве случаев у наших летчиков нет связи с натовскими самолетами, — подчеркнул Попов. — Мы не можем разговаривать с пилотом-нарушителем, потому что обычно не знаем его радиочастоты. Но если знаем, то, конечно, непрерывно "бомбардируем" эфир сообщениями о недопустимости его поведения и настоятельно рекомендуем ему сменить курс. В Сирии, кстати, российская и американская авиация худо-бедно координируют свои действия и имеют общий канал связи. Это позволяет избежать потенциальных воздушных происшествий. Но такое сотрудничество сегодня — большая редкость".

Наглость или поломка

За последние три-четыре года ситуация в небе стала более напряженной. По инициативе НАТО были свернуты многие программы по взаимодействию российской и западной военной авиации. Если раньше представители североатлантического альянса предупреждали Минобороны о планируемых полетах в сопредельных с Россией странах (например, в Прибалтике), то теперь предпочитают о них молчать. Более того, натовцы значительно увеличили количество приграничных воздушных операций.

"Мы не знаем заранее, кто, что и зачем "вынюхивает" у наших границ, — считает генерал-майор. — Может, борт мимо летит, может, у него поломка. А возможно, он специально вынуждает нас реагировать, чтобы потом западные политики в очередной раз заявили, что "русский медведь" не умеет вести себя в воздухе. Кстати, если взять на веру американскую версию субботних событий, то "грубил" как раз их "Посейдон". Если наш Су-30 действительно "подрезал" Р-8А и потрепал его своими реактивными струями, значит, все предыдущие "джентльменские" сигналы "противолодочник" нагло проигнорировал. И пилоту истребителя пришлось обратить на себя внимание "Посейдона" более агрессивным способом. Могу допустить, что американский борт шел с небольшим углом в сторону нашей границы, поэтому российский летчик мог решиться на подобный маневр".

Если нарушитель не робкого десятка и турбулентностью его не испугать, перехватчик "подрезает" его еще раз. Параллельно он может запросить помощь другой машины. Далее два истребителя берут самолет-разведчик в "клещи" и сопровождают его с двух сторон. Если нарушитель даже под таким конвоем все-таки пересекает границу, перехватчики аккуратными, но недвусмысленными маневрами начинают принуждать его к посадке на российский аэродром. Второй вариант развития событий — пилот истребителя может показать "желтую карточку" и открыть огонь вдоль курса полета нарушителя из пушки, а также боевой или сигнальной ракетой. Это и явная угроза, и последняя попытка привлечь к себе внимание: "Куда вы двигаетесь?! Немедленно поворачивайте!" По словам Владимира Попова, подобные ситуации в 50-х годах прошлого века на границах СССР возникали регулярно.

"Хочу подчеркнуть, что сегодня такое развитие событий — большая редкость, — сообщил генерал-лейтенант. — Пилоты большинства стран летают вежливо и границу все-таки не пересекают. Провоцируют, да. Но знают, когда нужно остановиться. Еще один момент: очень важно понимать, что даже у военного самолета может возникнуть отказ радиооборудования, навигационных систем. И он терпит бедствие, но не способен подать сигнал. В этом случае мы вежливо "сажаем" его у нас, а впоследствии отпускаем восвояси".

Виктор Попов напомнил, как в подобной ситуации оказался российский самолет. Пятнадцатого сентября 2005 года группа истребителей Су-27 выполняла перелет с аэродрома Сиверский Ленобласти на одну из авиабаз под Калининградом. Уже на маршруте пилот одной из машин майор Валерий Троянов доложил о потере ориентировки. Исчерпав запас горючего, летчик катапультировался. Выяснилось, что он по ошибке оказался на территории Литвы. Истребитель упал в 55 километрах от Каунаса. В ходе расследования выяснилось, что причинами аварии стали ошибки пилотирования, а также отказ навигационной системы.

Летчик, к счастью, остался жив. Громкого международного скандала удалось избежать — специалистам было очевидно, что самолет пересек границу непреднамеренно. Однако этот инцидент спровоцировал в Литве скандал, когда выяснилось, что "вторжение" российской "сушки" осталось незамеченным для национальной ПВО.

Последний аргумент

Тем не менее нельзя забывать, что приграничные инциденты в воздухе могут закончиться гораздо более трагично.

"Открывать огонь на поражение пилот истребителя имеет только в том случае, если иностранный самолет нарушил воздушное пространство, никак не отреагировал на предыдущие сигналы и отказывается следовать за конвоем, — поясняет Владимир Попов. — Летчик запрашивает "землю" и, если получает соответствующий приказ, сбивает цель. Самый яркий пример: 28 ноября 1973 года разведчик ВВС Ирана RF-4C, пилотируемый иранским и американским летчиками, из Турции вторгся в воздушное пространство СССР через Армению и Грузию. В районе Грузии на перехват вылетел наш истребитель МиГ-21СМ под управлением капитана Геннадия Елисеева. У него было две ракеты. Одну он пустил вдоль курса полета самолета противника как предупреждение. Тот не отвернул. Елисеев ударил второй ракетой на поражение, но она потеряла цель в облаках. А пушку заклинило.

С земли поступил приказ остановить неприятеля любой ценой. Было неизвестно, какое оборудование и вооружение нес самолет-нарушитель и какова была его цель. И Елисеев решился на последний аргумент. Он взял противника на таран, ударив его самолет снизу. Советский капитан погиб, а экипаж RF-4C катапультировался и был взят в плен на земле. Позже их обменяли на наших разведчиков. Этот случай — первый в истории авиации воздушный таран на сверхзвуковом самолете. Западным пилотам, рыскающим вдоль российских границ сегодня, следовало бы почаще о нем вспоминать".

Пилоты дежурной истребительной авиации российской ПВО в последние месяцы буквально живут в небе. Самолеты НАТО появляются у рубежей страны все чаще и чаще: более десяти раз в неделю, по данным Минобороны. При этом авиация «западных партнеров» ведет себя все наглее и напористее.

Однако серьезных инцидентов пока удается избежать, во многом благодаря профессионализму и хладнокровию российских летчиков-истребителей. О том, что собой представляет воздушный перехват по всем правилам авиационной тактики, - в материале РИА Новости.

Информационное противоборство между крупными государствами часто может выставить рутинную, в общем-то, ситуацию в невыгодном для одной из сторон свете.

Экипаж истребителя якобы без видимых причин «подрезал» американца над нейтральными водами Черного моря - резким маневром справа-налево пересек курс «Посейдона». При этом Р-8А основательно «взболтало» реактивными струями мощных движков Су-30, после чего сугубо «мирный» борт предпочел не связываться с «забиякой» и убрался восвояси.

Версия Минобороны России гораздо более прозаичная. Американский самолет на большой скорости двигался в сторону российской госграницы. На его перехват вылетел истребитель дежурных сил ПВО Южного военного округа.

Су-30 сблизился с «Посейдоном», облетел воздушное судно, определил его тип и национальную принадлежность. После этого оба самолета отправились по своим делам - Р-8А взял курс на удаление от российских границ, а Су-30 вернулся на авиабазу. В принципе, даже перехватом это событие назвать сложно - «поздоровались» и разбежались.

«Джентльменские» сигналы

Как неоднократно утверждали военные специалисты и гражданские аналитики, главная цель разведвылетов авиации НАТО вблизи российских границ - проверка сил ПВО на прочность. Насколько быстро они реагируют, где располагаются, какими комплексами представлены.

ВКС реагируют на каждый подобный «визит» максимально оперативно.

Во-первых, другим странам совсем необязательно владеть такой важной информацией.

Во-вторых, дать отпор военному самолету, демонстративно идущему к границе суверенного государства, - дело престижа и принципа.

В-третьих, неизвестно, какой приказ получил пилот потенциального нарушителя. А значит, его перехват - вопрос национальной безопасности. Как правило, каждая воздушная операция проводится по четкому сценарию.

«Первым делом воздушное судно необходимо взять на сопровождение, - рассказал РИА Новости генерал-майор, заслуженный военный летчик России Владимир Попов. - Дежурный истребитель сближается с целью и идет с ней параллельным курсом. Главная задача на этом этапе - идентифицировать самолет-нарушитель.

Далее перехватчик передает «земле» первичную информацию: тип воздушного судна, национальная принадлежность, бортовой номер. Сразу после этого пилот истребителя начинает активно привлекать к себе внимание подозрительного борта - необходимо показать, что он под наблюдением.

Летчик, продолжая двигаться параллельным курсом, делает быстрый крен влево-вправо - «машет крыльями». С одной стороны, сообщает: «Обратите внимание, я тут!» С другой - недвусмысленно демонстрирует ракеты «воздух-воздух», закрепленные на подвесках под крыльями».

Если нарушитель никак не реагирует, истребитель, выдерживая прежний курс, увеличивает скорость и выходит чуть вперед, чтобы гарантированно оказаться в зоне видимости экипажа своего «визави».

Когда летчик убеждается, что его наблюдают, то поворотом ручки управления делает деликатный «кивок» в сторону от государственной границы, намекая, что залетному гостю пора бы и честь знать.

Если нарушитель не реагирует, летчик повторяет все элементы в той же последовательности, но со стороны другого борта подозрительного воздушного судна. Согласно правилам авиационного этикета, эти действия - предельно корректные, «джентльменские» сигналы.

«В большинстве случаев у наших летчиков нет связи с натовскими самолетами, - подчеркнул Попов. - Мы не можем разговаривать с пилотом-нарушителем, потому что обычно не знаем его радиочастоты.

Но если знаем, то, конечно, непрерывно «бомбардируем» эфир сообщениями о недопустимости его поведения и настоятельно рекомендуем ему сменить курс. В Сирии, кстати, российская и американская авиация худо-бедно координируют свои действия и имеют общий канал связи.

Это позволяет избежать потенциальных воздушных происшествий. Но такое сотрудничество сегодня - большая редкость».

Наглость или поломка

За последние три-четыре года ситуация в небе стала более напряженной. По инициативе НАТО были свернуты многие программы по взаимодействию российской и западной военной авиации.

Если раньше представители североатлантического альянса предупреждали Минобороны о планируемых полетах в сопредельных с Россией странах (например, в Прибалтике), то теперь предпочитают о них молчать. Более того, натовцы значительно увеличили количество приграничных воздушных операций.

«Мы не знаем заранее, кто, что и зачем «вынюхивает» у наших границ, - считает генерал-майор. - Может, борт мимо летит, может, у него поломка. А возможно, он специально вынуждает нас реагировать, чтобы потом западные политики в очередной раз заявили, что «русский медведь» не умеет вести себя в воздухе.

Кстати, если взять на веру американскую версию субботних событий, то «грубил» как раз их «Посейдон». Если наш Су-30 действительно «подрезал» Р-8А и потрепал его своими реактивными струями, значит, все предыдущие «джентльменские» сигналы «противолодочник» нагло проигнорировал.

И пилоту истребителя пришлось обратить на себя внимание «Посейдона» более агрессивным способом. Могу допустить, что американский борт шел с небольшим углом в сторону нашей границы, поэтому российский летчик мог решиться на подобный маневр».

Если нарушитель не робкого десятка и турбулентностью его не испугать, перехватчик «подрезает» его еще раз. Параллельно он может запросить помощь другой машины.

Далее два истребителя берут самолет-разведчик в «клещи» и сопровождают его с двух сторон. Если нарушитель даже под таким конвоем все-таки пересекает границу, перехватчики аккуратными, но недвусмысленными маневрами начинают принуждать его к посадке на российский аэродром.

Второй вариант развития событий - пилот истребителя может показать «желтую карточку» и открыть огонь вдоль курса полета нарушителя из пушки, а также боевой или сигнальной ракетой.

Это и явная угроза, и последняя попытка привлечь к себе внимание: «Куда вы двигаетесь?! Немедленно поворачивайте!» По словам Владимира Попова, подобные ситуации в 50-х годах прошлого века на границах СССР возникали регулярно.

«Хочу подчеркнуть, что сегодня такое развитие событий - большая редкость, - сообщил генерал-лейтенант. - Пилоты большинства стран летают вежливо и границу все-таки не пересекают. Провоцируют, да. Но знают, когда нужно остановиться.

Еще один момент: очень важно понимать, что даже у военного самолета может возникнуть отказ радиооборудования, навигационных систем. И он терпит бедствие, но не способен подать сигнал. В этом случае мы вежливо «сажаем» его у нас, а впоследствии отпускаем восвояси».

Виктор Попов напомнил, как в подобной ситуации оказался российский самолет. Пятнадцатого сентября 2005 года группа истребителей Су-27 выполняла перелет с аэродрома Сиверский Ленобласти на одну из авиабаз под Калининградом.

Уже на маршруте пилот одной из машин майор Валерий Троянов доложил о потере ориентировки. Исчерпав запас горючего, летчик катапультировался. Выяснилось, что он по ошибке оказался на территории Литвы. Истребитель упал в 55 километрах от Каунаса. В ходе расследования выяснилось, что причинами аварии стали ошибки пилотирования, а также отказ навигационной системы.

Летчик, к счастью, остался жив. Громкого международного скандала удалось избежать - специалистам было очевидно, что самолет пересек границу непреднамеренно. Однако этот инцидент спровоцировал в Литве скандал, когда выяснилось, что «вторжение» российской «сушки» осталось незамеченным для национальной ПВО.

Последний аргумент

Тем не менее нельзя забывать, что приграничные инциденты в воздухе могут закончиться гораздо более трагично.

«Открывать огонь на поражение пилот истребителя имеет только в том случае, если иностранный самолет нарушил воздушное пространство, никак не отреагировал на предыдущие сигналы и отказывается следовать за конвоем, - поясняет Владимир Попов.

Летчик запрашивает «землю» и, если получает соответствующий приказ, сбивает цель. Самый яркий пример: 28 ноября 1973 года разведчик ВВС Ирана RF-4C, пилотируемый иранским и американским летчиками, из Турции вторгся в воздушное пространство СССР через Армению и Грузию.

В районе Грузии на перехват вылетел наш истребитель МиГ-21СМ под управлением капитана Геннадия Елисеева. У него было две ракеты. Одну он пустил вдоль курса полета самолета противника как предупреждение.

Тот не отвернул. Елисеев ударил второй ракетой на поражение, но она потеряла цель в облаках. А пушку заклинило.

С земли поступил приказ остановить неприятеля любой ценой. Было неизвестно, какое оборудование и вооружение нес самолет-нарушитель и какова была его цель. И Елисеев решился на последний аргумент. Он взял противника на таран, ударив его самолет снизу. Советский капитан погиб, а экипаж RF-4C катапультировался и был взят в плен на земле. Позже их обменяли на наших разведчиков.

Этот случай - первый в истории авиации воздушный таран на сверхзвуковом самолете. Западным пилотам, рыскающим вдоль российских границ сегодня, следовало бы почаще о нем вспоминать».